Главбух дышала с трудом, впереди было еще часов десять страданий. «Красота требует жертв, – раздраженно пыхтела Мышкина, которая утром с трудом втиснулась в праздничный костюм. – А все вкусное – вредно». За две недели до корпоративной вечеринки Аннушка села на диету. Но на заказ худеть у нее никогда не получалось, только на нервной почве. Поэтому наряд был неимоверно тесен.
– Анна Пэтровна, можно? – пробасил водитель Гиви, появившись на пороге кабинета и сразу заняв собой весь дверной проем. – Меня Пэликанов прислал за дэньгами. Надо коньяку купить и в кафе отвезти. Говорит, только ты, Гиви, хороший коньяк выберешь. Возьми подотчетные деньги у Кубышкиной, – гордо сообщил он.
Замдиректора Пеликанов обожал измываться над фамилией главбуха. Но на наивного гиганта Гиви обижаться было грех, и Мышкина выдала подотчетные деньги. Потом на высоченных каблуках жертва красоты поковыляла к начальству.
В буряковском кабинете состоялся обмен новогодними сувенирами. От вредоносного Пеликанова Мышкина получила ежедневник с логотипом их поставщика (такая же сувенирка лежала у Анны в столе). Директор преподнес главбуху нарядную коробку шоколадных конфет. Угодил.
Аннушка относилась к Петру Бурякову с симпатией. Он напоминал молодого фокстерьера: небольшого роста, всегда всклокоченный, директор вихрем носился по офису, подпрыгивая от раздирающих эмоций. Каждого сотрудника он хотя бы раз грозился убить, но души в своих людях не чаял…
…А вот на вечеринку в кафе он вовремя не явился. Первые тосты уже были подняты, народу захотелось танцев. Среди зала затейливо прыгали девочки из головного офиса, вокруг этой «клумбы» слонялся неуклюжий Гиви. Мышкина блаженствовала за столиком, тайком скинув туфли. На соседний стул плюхнулась хозяйка кафешки Надя:
– Анпетровна, с праздничком! А ну-ка по шампанскому, – Надя разлила вино по бокалам. – За нас, красивых-одиноких! – глотнула и пригорюнилась. – Ходил-ходил сюда один, сидел вечерами. Говорил, Надин, вы – фея! А последний раз сбежал, не расплатившись… И еще у меня елку стибрили. Видишь, пусто в углу?
Действительно, в зале не было главного новогоднего атрибута.
– Да кому ж она понадобилась? – изумилась Аннушка.
– Поди узнай! – пожала плечами «фея». – Утром елка стояла. Часов в двенадцать я повесила на дверь записку, что у нас спецобслуживание, и ушла на кухню – там весь мой персонал был, мы к вашему сабантую готовились. Через три часа выходим в зал столы накрывать – елки нету. Причем воры украшения с нее сняли: парочка игрушек висела и верхушечка… Представляешь, на стул встали и все поснимали, здесь оставили. Стул, кстати, изгваздали. Нормально?!
– Шутка, может? – предположила главбух.
– На студентов думаю, – ответила Надежда. – Обедали двое перед самым закрытием, последними ушли. Патлатые! У одного все уши в железяках. Рюкзачищи у них здоровые, грязные. Небось потихоньку вернулись и стырили елку. Все они вандалы малолетние.
– Не они это, – возразила Мышкина, хотя патлатых не любила. – Вор должен быть на машине, чтобы елку увезти. А ребята с рюкзаками – значит, пешком пришли. И главное, Надь, к тебе в кафе тихо не войдешь, ведь колокольчик над дверью. Еще кто-нибудь приходил после обеда?
– Были, оба через зал ко мне на кухню проходили, но на них не подумаешь! Сначала ваш Гиви приезжал, коньяк привез. Видный мужчина. А потом и вовсе Буряков заходил, спрашивал, все ли готово.
Анна Петровна оторопела. Ясно: чтобы снять с елки верхушку, здоровяку Гиви не нужно вставать на стул. А вот Буряков росточком как раз не вышел. Да что же, тронулся, что ли, директор-то?! Мышкина, конечно, не собиралась объявлять о своем потрясающем открытии. Только соображала: «Надо срочно все счета, которые визы ждут, нести Петру на подпись. Пока он не в психушке. Ой, как жаль человека! Скорей бы десерт, что ли».
Дверь кафе распахнулась, и в зал ввалился Дед Мороз. Смешной: маленький, в тулупе не по росту, борода набекрень. На плече ряженый держал елку.
– Здравствуйте-здравствуйте! – радостно заорал он буряковским голосом. – А вот к вам в гости пришел дедушка! Говорят, у вас елочка пропала – так я вам из самой Лапландии красавицу привез!
Надя смотрела на «дедушку» с обожанием:
– Вот и елка моя нашлась! Ну ты подумай, какой у вас директор шалун, – проворковала она.
Из большого мешка заигравшийся Буряков доставал фрукты и раздавал сотрудникам. Девчонки хохотали и пищали от восторга, Гиви прижимал к груди ананас. Выходка Петра Петровича имела успех.
«Ну и ладушки, – думала счастливая Мышкина, – со счетами можно не торопиться. Посмотрим, какие сюрпризы принесет новый год!»
Продолжение следует