В приемной директора обычно толпится народ. Но в этот день было подозрительно тихо и спокойно. Только Светик всхлипывала, возя под носом бумажным платочком:
—Все, ухожу! Ноги моей больше… и буду сидеть дома. Рожу сразу тройню. Нет! Лучше уйду к конкурентам!
—Опять программа не распечатывает? Бедненький. Ну позови ребят из компьютерного, — Анна Петровна участливо погладила Светика по плечу.
—Нет, меня Буряков опять увольняет.
Буряков — директор компании «Уютное гнездышко», торгующей бытовой техникой. Человек, по мнению Анны, хороший. Только не чуткий. С пароварками у него складывается лучше, чем с людьми. А Светик — его секретарша. Тоже вполне милая, но уж слишком чувствительная: может наплакать ведерко из-за автобусного хама. Кстати, лучшая помощница всех времен. Но с директором они ссорятся регулярно и бурно, как молодожены.
Сама Анна Петровна Мышкина трудится в «Гнездышке» главбухом, а по совместительству — утешительницей всех офисных девиц. Вот и теперь собиралась забежать к директору буквально на пять минут поговорить об изменении цен. «Везет, как при сверке, — подумала она, — буду час слушать завывания Светика».
— Он так орет, просто сил нет. Говорит, не найдешь договор — пиши по собственному желанию.
—Свет, какой договор? — спросила Анна Петровна, взяла со стула для посетителей нераспечатанную пачку бумаги, переложила ее на стол и уселась напротив секретарши.
—Договор с итальянцами, несколько листков — от поставщика курьер привез. Я носила их юристу, потом положила вот сюда, на стол себе. А они пропали. Я все перерыла уже.
Светик потянулась через стол к Анне и зашептала:
—Знаете, мне кажется, их буряковский заместитель взял — Пеликанов! Я когда вернулась с обеда, он здесь сидел. Сказал, что у него на компьютере программы какие-то обновляются и он по офису прогуливается. Системщики, говорит, егос места прогнали. А глаза так и бегают. Ну, гад! Я Бурякову сказала, а он… оре-о-от, — и Светик опять захлюпала.
Анна Петровна оживилась. Пеликанова она, как и многие в «Гнездышке», терпеть не могла. Противный дядька. Мышкину за глаза — добрые люди рассказывали — называет то Пышкиной, то Плюшкиной. От такого чего угодно ждать можно.
Анна Петровна вытащила из кармана пару конфет, одну протянула Светику. Мышкина обожала сладкое и была уверена, что оно помогает думать. Туго сидящие брючки доказывали, что Аннушка настоящий интеллектуал.
— Ты, значит, из приемной выходила? Когда договоры на стол положила, да? — уточнила она, разгрызая карамельку.
—Ага. У меня бумага в принтере закончилась, я сходила к завхозу, взяла пачку. Принесла — договор еще лежал. Кажется. Еще потом пошла поесть. Возвращаюсь, а здесь Пеликанов. И договора нету. Ну и понеслось… Анна Петровна, миленькая, надоело мне, уйду я.
—Ой, да ладно тебе. Ну пришлют новый договор. А Буряков — он же отходчивый. Да он ни на кого тебя не променяет! Вот я сейчас к нему зайду насчет цен узнать и посмотрю, как он там. Ты мне, Светик, распечатай-ка данные по пылесосам за сентябрь.
Светик прерывисто вздохнула, пощелкала компьютерной мышкой, и принтер зажужжал, выдавая листки. Анна взяла прайс, шагнула к двери в буряковский кабинет и замерла. Подумала, вытащила из принтера лоток для бумаги, заглянула туда. А потом направилась из приемной, разворачивая очередной фантик.
—Свет, я сейчас.
Через 10 минут Мышкина, таинственно улыбаясь, вошла в приемную и положила перед Светиком злополучный договор. Девушка ахнула:
— Пеликанова раскололи?
Аннушка помотала головой.
—Представляешь, у компьютерщиков нашелся. Ты же сказала, что у тебя бумага в принтере закончилась. И вон пачка лежит, целехонькая. А прайс-то распечатался! Ну я и подумала: кто мог зарядить тебе принтер? Уж, конечно, не Пеликанов. А вот компьютерщики — могли.
—Могли… — с сомнением повторила Светик. — Но с чего они вдруг бы этим озаботились?
—А ты сказала, что заму программы обновляли. Значит, и тебе заодно сделали, пока ты обедала. Обновили и попробовали пустить на печать, ты же жаловалась, что виснет… Для этого вставили свою бумагу.
В общем, я пошла в компьютерный, спросила — и точно! Их мальчик договор нечаянно со стола прихватил, вместе со своими бумажками. Так что Пеликанов не виноват, — с сожалением подытожила она.
—Анна Петровна, золотая вы моя, — начала Светик, но тут приоткрылась директорская дверь и из-за нее высунулась голова несчастного, виноватого Бурякова.
Секретарь с победоносным видом помахала перед ним договором и гордо отвернулась к окну.
—Спасибо, Светлана, — пробормотал директор.— И не переживайте, ладно? — он осип от крика и явно раскаивался. — А вы, Анна Петровна, зайдите, пожалуйста. У нас ЧП.
Продолжение следует